12 Декабря 2018 года
На недавнем открытии межведомственного Национального центра экономических преступлений («NECC») государственный министр безопасности Бен Уоллес объявил об усилении преследования «профессиональных посредников», связанных с отмыванием денег и санкциями. Наряду с агентами по недвижимости, государственными школами, футбольными клубами и дилерами роскошных автомобилей, юристы в настоящее время находятся под пристальным вниманием по поводу отчетности по борьбе с отмыванием денег и нарушениях санкций. Предполагаемая потребность в усилении правоприменительных действий неудивительна. На практике было малое число судебных наказаний относительно отчетности по борьбе с отмыванием денег с момента вступления в силу Процессуального акта об уголовных преступлениях 2002 года (POCA). Также не было зарегистрировано ни одного судебного преследования за несоблюдение требований о предоставлении финансовых санкций, поскольку они были продлены в августе прошлого года.
Несоблюдение требований отчетности по борьбе с отмыванием денег
В показании Казначейскому комитету по экономическим преступлениям 30 октября 2018 года г-н Уоллес говорил о желании усилить судебное преследование тех, кто не сообщает об отмывании денег. Он заявил, что судебное преследование «окружного адвоката» или регионального агента по недвижимости будет иметь сигнальный эффект, что приведет к краху фирм или изменению норм их поведения. Кроме того, при запуске NECC г-н Уоллес подчеркнул тот факт, что банки несут ответственность за 83% сообщений о подозрительной деятельности («SAR»), утверждая, что агенты по недвижимости и юристы, в частности, должны были сделать больше в борьбе с экономическими преступлениями. Статистика подтверждает этот факт: юристы представили менее 1% от общего числа SAR, представленных в NCA в 2017 году. Однако сомнительно, что правительство делает правильные выводы из этих статистических данных. Основное внимание следует уделять качеству SAR, а не количеству. Как отметила Юридическая комиссия в своем консультационном документе по режиму SAR, хотя юристы не производят такой же объем SAR, как банковский сектор, представленные ними отчеты, являются более сложными по своему характеру и более высокого качества. Другими словами, именно тот тип SAR, который обеспечивает важные источники информации. В отличие от этого, правоохранительные органы признают, что они борются со значительным количеством SAR низкого качества, произведенных банками и другими финансовыми учреждениями (в среднем, 2000 SAR докладываются в течение рабочего дня). Многие из этих SAR не нужны, имеют небольшой практический эффект или просто низкого качества, что означает, что основные ресурсы используются не полностью. Но было бы неправильно возлагать вину исключительно на банки и финансовые учреждения. То, как в настоящее время составляется отказ в сообщении о преступлениях, связанных с отмыванием денег, в разделах 330-332 POCA, поощряет большое количество так называемых защитных сообщений. Согласно разделу 330 (поскольку разделы 331 и 332 применяются только к назначенным должностным лицам, т.е. к относительно узкой группе физических лиц), лицо совершает преступление, если:
- он или она «знает или подозревает» или имеет «разумные основания знать или подозревать», что другое лицо занимается отмыванием денег;
- информация, на которой основано подозрение, поступает в ходе деятельности в регулируемом секторе;
- он или она не раскрывает эти знания, подозрения или разумные основания для подозрений в максимально короткие сроки назначенному должностному лицу или Национальному совету NCA.
Обязательство раскрывать информацию в отношении клиента или клиента под угрозой уголовного наказания является обременительным и необычным. Обременительным, потому что подозрение является столь низким показателем, и необычным, потому что английское уголовное право накладывает очень мало обязательств сообщать о преступлении (терроризм - единственный другой пример). С практической точки зрения, низкий показатель подозрения означает, что те, кто находится в регулируемом секторе, должны всегда быть бдительными и сообщать в большом объеме, опасаясь совершения преступления. Более того, низкий порог, вероятно, требует лишь минимальных усилий - нет необходимости слишком внимательно расспрашивать, когда возникнет подозрение. Более того, низкий показатель требует лишь минимальных усилий - нет необходимости слишком внимательно исследовать, когда возникнет подозрение.
Заключение
Еще неизвестно, приведут ли объявленные изменения по поводу профессионалов к увеличению числа расследований и успешных судебных дел тех профессионалов (особенно юристов), которые могут содействовать сделкам, не сообщая о своих подозрениях. Правительство вправе ожидать, что профессионалы будут играть важную роль в сообщении о своих подозрениях, но нынешний поток сообщений низкого качества просто перегружает правоохранительные органы и позволяет преступникам избежать наказания. Слишком легким способом отреагировать на этот поток - было бы потратить больше средств на принудительное исполнение.
Правильный ответ заключается в том, чтобы обеспечить лучшее руководство и толкование со стороны правительства и апелляционных судов, с тем, чтобы те, кто обязаны представлять отчеты, имели ясность и не подавали отчеты низкого качества, вызванные страхом подвергнуться уголовной ответственности. Предлагаемое изменение показателя подозрительности в сочетании с нормативными указаниями поможет облегчить такое обременение. Кроме того, действующее уголовное наказание за непредставление информации о нарушении санкций не должно распространяться на всех физических лиц и компаний; скорее, правительству следует ознакомиться с выводами Комиссии по правовым вопросам о непредставлении информации о преступлении, связанном с отмыванием денег, и сохранить обязательство по представлению отчетности только для регулируемых специалистов.
